Холопов: "Українізація українському баскетболу не загрожує"

 
 
Возвращение «Черкаських мавп» в элиту украинского баскетбола получилось непростым. Команда претендовала на победу в каждом из пяти стартовых матчей регулярного чемпионата, но выиграла лишь однажды, вырвав благодаря точному броску Александра Неруша за три секунды до окончания основного времени два очка у львовской «Политехники-Галичины». Заслуживали черкасчане на победу и в последнем матче против «Киева» в столичном спорткомплексе «Меридиан»...
 Однако рулевой «Мавп» Владимир Холопов не склонен жаловаться и причины неудач пытается искать в игре своей команды. В выводах тренер довольно категоричен. Впрочем, для человека, семь раз становившегося чемпионом Украины в качестве игрока, это и не удивительно. В интервью «Обозревателю» Холопов попытался как провести параллели с временами, когда на площадке блистал он, так и дал свою оценку процессам, происходящим в украинском баскетболе сейчас.   
- Владимир, вам не кажется, что моральное состояние вашей команды серьезно подорвал третий матч в этом сезоне, когда «Мавпы», ведя с разницей в пять очков, за две минуты и 45 секунд до окончания матча с «Говерлой» не забросили в последующее время ни одного очка и проиграли? После такой неудачи команда, такое впечатление, была не готова к борьбе в концовках двух последующих поединков против «Будивельника» и «Киева» психологически…
 - Матч с «Говерлой» нас не столько сломал психологически, сколько я бы отметил системную ошибку. Связана она с игроками задней линии, с их надежностью, уверенностью в своих силах. Исправить что-то в этой командной игре очень сложно, потому что для того, чтобы эту системную ошибку убрать, необходимо сделать изменения в составе. Ведь если проигрываешь одну, вторую, четвертую игру именно из-за одной и той же проблемы, поменять что-то сложно. Нужно заменить игрока или взять баскетболиста, который внесет понимание и уверенность в решении трудных ситуаций последних минут матча. Для этого нам необходим первый номер – качественный и очень хороший. Тогда удастся избежать обидных поражений в конце игры.
- Разве македонец Войдан Стояновски не справляется со своими обязанностями?
 - Стояновски – хороший игрок. Но когда баскетболист проводит на площадке 35 минут, он на фоне усталости может совершить ошибку или промах в броске. Стояновски старается добротно играть в защите. Это требует много сил, а они не безграничны. Равноценной замены на сегодняшний день Войдану нет. Потому получается системный сбой в конце игры.
- Вместе с тем, опыта ключевым игрокам вашей команды, в том числе и тем, что играют в задней линии, должно хватать…
 - В самом деле, в задней линии у нас вроде бы опытные исполнители. Они, вроде, должны быть надежными. Но психология – вещь сложная. Даже опытные игроки, не выступавшие в роли лидеров несколько сезонов в своих бывших командах, не всегда способны стать лидерами по щелчку пальцев. В этом наша проблема, но ситуация может исправиться, когда наши игроки задней линии будут прибавлять. Также внесем некоторые изменения. По составу – в том числе.
- Получается, вам сейчас в первую очередь нужно формировать в ведущих игроках лидерскую психологию?
 - Абсолютно точно. Формировать психологию победителя сложно. Можно взять психолога в команду, который будет постоянно рассказывать «ты чемпион, ты чемпион». Но если ты не чувствуешь, что ты чемпион, в душе нет стержня, то привить его трудно. Это врожденное качество.
- В межсезонье на позиции защитника вы просматривали серба Ивана Бошняка. В итоге в команде его нет. Возможно, на сей факт не стоило бы обращать внимания, но слишком уж много авансов вы выдали этому баскетболисту…
 - Проблема простая: игрок оказался слаб для того уровня, который нам необходим. Он умеет делать все – играть в позиции один, два, три. Но тот уровень, который он демонстрирует на этих позициях, не соответствует уровню нашего чемпионата и тех игроков, против которых приходится играть.
- По итогам трех последних матчей у «Мавп» каждый раз было не менее 15-ти потерь. Это не только концовка. Возможно, такие показатели связаны с авантюрными действиями игроков?
 - Нет, это ошибки – глупые, допущенные в простых ситуациях. Многие из них допускались даже не под давлением, не под прессингом. Это связано, хоть и глупо звучит, с недоученностью в ранних периодах подготовки, когда игрок не умеет правильно открыться, не знает, как сделать наведение, как четко пройти и навести игрока на заслон, как открыться через заслон. Мне очень странно это говорить, потому что я вроде работаю с командой мастеров. Но отдельных игроков уже трудно учить и переучивать. Что ж, такая ситуация, такие игроки. Причем это касается не только украинских баскетболистов.
- Даже Стояновски в матче с «Ферро» сделал семь потерь…
 - Да, но я бы не стал ставить тот матч в пример. У Войдана в самом деле были просто глупые потери, когда в матче с «Говерлой» у него мяч забрали просто с рук и в центре поля он терял. Но некоторые ошибки допущены на фоне усталости. Один игрок не может на себе тянуть такое количество времени. Чаще всего Стояновски ошибается как раз на фоне усталости. Иное дело – американец Моррис Олмонд. Мне не нравится, как он открывается, в том числе через заслон, как он выходит на мяч. Мне очень странно это говорить, потому что этот баскетболист поиграл несколько сезонов в НБА, в прошлом сезоне выступал в итальянской Серии А. Сейчас для меня позиция Олмонда – самая проблемная. А сам Моррис - наиболее проблемный игрок. Он слаб в защите, а в нападении допускает откровенные нелепости, когда он не может открыться, а задний дает ему передачу и получается, что ошибается задний игрок. На самом деле эта ошибка связана с тем, что не может открыться Олмонд.
- Считаете, Олмонда можно переучить? Он вообще поддается обучению?
 - Я думаю, что игрока за такие деньги смыла переучивать нет. Моррис либо делает то, что ему говорят, либо мы прощаемся и берем другого игрока. Это бизнес. Я могу потратить время на молодого украинского игрока. Или любого другого, которого можно подтянуть, подучить, чтобы он стал лучшим баскетболистом. Но заниматься обучением иностранца нет никакого смысла. Тем более, за те деньги, которые получает и которых стоит Олмонд. Он либо должен делать то, что я сказал, либо будем брать на его место того, кто будет более управляемым.
- После матча с «Киевом» вы заявили, что Олмонд, видимо, уйдет. Это не спонтанное решение?
 - На самом деле, решение назревало и назревает. У меня с Олмондом были определенные разговоры, я делал ему предупреждения. С его агентом я тоже обращался. Терпение мое не безгранично. Я буду вынужден с ним расстаться, потому что этот игрок сегодня не выполняет функций, которые на него возложены и на которые я его брал. Очень странно говорить, что баскетболист, который позиционировался как снайпер, не может забить ни одного трехочкового броска за пять игр. А ведь сюда можно доплюсовать матчи в предсезонной подготовке, поединки на Кубке «Азовмаша». Как оказалось, тогда прозвучал первый звоночек. Сейчас очевидно, что Олмонд вываливается из команды.
- Можно сказать, что вам продали кота в мешке?
 - Так можно говорить, если бы я был один такой человек, который ничего не понимает в селекции. Но не думаю, что глупые люди сидят в НБА. Те, которые держали Олмонда два сезона в «Юте Дзаз», Не думаю, что селекционеры итальянского «Скаволини» такие же глупые. Да и в мадридском «Реале» Моррис какой-то период поиграл. Возможно, нынешняя ситуация связана с отношением Морриса к игре в Украине или в этой команде. Может, он думает, что здесь можно играть в полсилы, что это не НБА и он, не прилагая усилий, будет забивать по 40 очков.
 Но у нас были игроки из НБА и до Олмонда. Кениэл Диккенс, который немного играл в составе «Атланты Хоукс», когда-то хорошо сказал, дескать, в НБА легче набирать очки, чем в Украине. Это связано с тем, что в нашем чемпионате люди играют жестко, порой грязно, цепляются за каждый мяч. Если в НБА могут отпустить, чтобы не нанести травму, то здесь такого нет. Здесь каждый борется за свое место под солнцем, за свои деньги, ни для кого нет авторитетов, в том числе, для наших игроков.
 Люди, которые приезжают из США порой думают, что могут обыграть кого-то в полноги или стоя набрать 20 очков. Если бы Олмонд хоть отчасти играл так, как он действовал в D-League, или как выступал в лучших матчах в Италии, мы бы не имели проблем. Моррис не добирает пять-семь очков в нападении. О игре с «Политехникой», где Олмонд забил четыре очка, я и вовсе промолчу. С процентом реализации средних и ближних бросков 30-33 за игру и при показателе «ноль» из-за дуги способен играть любой баскетболист, которого бы я поставил на площадку.
- В то время. Когда вы работали в «Мавпах» помощником Йовицы Арсича, в команде было больше звездных игроков. Они все себя ведут подобно Олмонду?
 - Всех под одну гребенку равнять нельзя. Это сугубо индивидуально. Есть люди, которые приезжают и понимают, что это их шанс, в том числе, чтоб зацепиться в Украине. Потому что Украина – тоже неплохой рынок по деньгам. Не секрет, что сегодня в нашем баскетболе присутствуют приличные деньги. Люди, которые приезжают сюда с пониманием, что если он здесь зацепиться, то будет стабильно оставаться на хороших заработках. Даже ежегодно переходя из команды в команду, как Деррик Зиммерман (ныне защитник «Киева» - авт.). Он востребован, потому что старается, выкладывается на 100 процентов, все это видят и хотят его заполучить. Таких примеров немало: Рамел Карри, Фред Хаус, другие.
- Когда игроком были вы, команды много сезонов проводили в одном составе, с небольшими изменениями в межсезонье. Сейчас тренеру Холопову приходится каждый сезон менять состав на 50-60 процентов. Тяжело свыкнуться с такими реалиями?
 - Последние изменения связаны с тем, что мы перешли с уровня более низкого на более высокий. Потери игроков, которые выступали за нас в высшей лиге, связаны с тем, что они не соответствуют этому уровню. Только и всего. Но президент клуба поставил четкую задачу, чтобы мы создали костяк команды. Сейчас я начинаю с игроками переговоры о подписании долгосрочных контрактов. Чтобы игроки видели, что мы заинтересованы, чтобы они работали в этой команде, чтобы они видели, что к ним нормальное отношение, что есть перспектива поработать несколько лет. Я сам в этом заинтересован. В таких условиях не надо из года в год повторять, что делать так, а что по-другому. Мы не можем постоянно терять время на обучение.
 Если нам удастся в независимости от того, как сложится этот сезон, сохранить 70-80 процентов состава, то есть семь-восемь игроков из 12, будет просто супер. Если сейчас идет ротация, то это связано с тем, чтобы укрепить эти позиции. Ведь если нет уверенности, что игрок нам поможет сейчас, то в будущем заниматься с ним нет смысла тем более. Лучше сейчас поменять, попробовать другого. Так мы убьем двух зайцев – исправим ситуацию на площадке и сможем хорошо сыграть в это сезоне, а также сможем увидеть, как этот баскетболист способен играть дальше.
- Президент намерен терпеть? До вас в «Черкаських мавпах» практически каждый сезон менялся тренер…
 - Тут вопрос абсолютно правильный – терпение президента небезгранично. Даже то, что я имею долгосрочный контракт с «Черкаськими мавпами», не дает гарантии, что сохраню работу после неудачного сезона или если команда потерпит ряд поражений в течение чемпионата. Здесь все зависит от президента клуба, от его воли, его решения. Для себя мне главное, когда делаю все правильно. Конечно, любой человек допускает какие-то ошибки. Но если знаешь, что ты работаешь в правильном направлении, стараешься выжать максимальный результат и, главное – команда будет показывать баскетбол хорошего уровня, тогда совесть будет чиста. Мне важно понимать, что смог выжать из своих игроков все, на что они способны, что то, что мог, то сделал. Выше головы прыгнуть, если у тебя нет Шакила О’Нила или Коби Браянта сложно. В наших обстоятельствах прыгнуть можно только в рамках своего состава.
- На официальном сайте «Черкаських мавп» написано, что перед сезоном 2009/2010 команда взяла курс на «перезагрузку» и украинизацию команды. «Перезагрузка», учитывая, что «Мавпы» повысились в классе, произошла, но украинизация…
 - Не хочу быть предсказателем, но украинизация украинскому баскетболу в ближайшем будущем не грозит. Если только ее не проведут искусственно, ограничениями количества легионеров. Сейчас количество качественных украинских исполнителей на рынке очень ограничено и стоят доморощенные исполнители, мягко говоря, недешево. Зачастую украинский игрок хорошей квалификации стоит дороже, чем иностранец. Но захочет ли президент любого клуба, который участвует в еврокубках, отказаться от легионеров? Думаю, что нет. Поэтому об украинизации говорить немножко рано. Наверное, должно пройти какое-то время, когда школы дадут на гора игроков молодых, обученных и более качественного уровня. Слишком многое в украинском баскетболе в целом было упущено, раз у нас сложилась такая ситуация, которая есть сегодня.
- У «Черкаських мавп» существует стратегия развития детского баскетбола. По вашему мнению, когда она даст реальные плоды?
 - Большой системный баскетбол по воспитанию молодых игроков пришел в Черкассы не так давно. Фактически, сколько лет клубу, столько занимаются здесь занимаются детьми, плюс какое-то время было потеряно. Поэтому ближайшие резервы «Мавп» - несколько игроков 1995 года рождения, возможно, один 1994-го. Самый лучший возраст в нашей школе - мальчики 1996 года рождения. Мы - чемпионы Украины по 1995-му и 1996-му годам, игроки, которые играют в юношеской Евролиге – и есть ближайший резерв «Черкаських мавп». Но они еще дети, которым нужно окрепнуть, стать мужчинами. Не сомневаюсь, что эти ребята пополнят нашу команду, но для этого должно пройти какое-то время. Многое зависит от физиологии, от того, как эти парни смогут трудиться со взрослыми ребятами. Потому что на этом уровне играют за деньги. Здесь никто не хочет уступать, что-то отдавать и кого-то пускать на свое место.
- Вы один из немногих тренеров Суперлиги, кто начал свой тренерский путь не с профессиональных команд, а со студенческого коллектива «Легпром». Получается, прочувствовать талант у молодежи вы научились…
 - Для того, чтобы заняться передачей опыта, нужно либо покинуть пост тренера профессионального клуба, либо нужно где-то более системно работать в самой структуре клуба. Иными словами, возможно изменить какую-то форму, общение с тренерами детских команд, проводить какие-то собрания (не хочу их называть громким словом «семинары»). Внутриклубная программа передачи опыта существовать должна. Но сейчас основная команда занимает все мое свободное время. Это тяжелая, кропотливая работа, постоянно связанная со скаутингами, с видео, с той работой, которую нельзя упустить ни на секунду. У меня жесткий график и все мысли связаны только с первой командой.
 Но в Черкассах работает хороший молодой тренер Макс Михельсон, который как раз ведет ребят 1996 года рождения. Несколько выпускников у Максима из числа парней 1995 года. Они сейчас играют за дубль. Собственно, Михельсон имеет больше опыта как детский тренер, чем я. С молодыми ребятами 13-14-ти лет я не работал никогда. В «Легпроме» у меня были студенты 17-20-ти лет. Также в дубле у нас работает тренер Коля Неухацкий. Он был хорошим игроком, живо интересуется баскетболом, любознательный, копается у себя в мозгах и хочет научить ребят чему-то большему. Но не всегда есть в полном объеме достойный материал. Дети пока – материал. И если материал хороший, с него можно что-то слепить. Селекция должна проводиться начиная с детского уровня.
- По вашему мнению, Украина в ближайшие годы способна восполнить дефицит доморощенных исполнителей, образовавшийся в из-за упадка детско-юношеского спорта в первые постсоветские годы?
 - Если говорить о сборной, то ее можно собрать и сейчас. Хорошую, достойную команду. Но в целом, если хороших украинских игроков распределить на 14 команд Суперлиги, то получается словно капля йода в море. В одной команде вместе они способны давать результат. О перспективах сборной я говорить не очень хочу. Но есть хорошие ребята, которые могут играть и при нормальной подготовке, доверии тренера давать результат. Необходимо доработать какие-то моменты, проработать какое-то время в одной системе.
 Скажем, есть сейчас Майк Фрателло, то необходимо, чтобы под его руководством команда поработала хоть год или два. Тогда будет результат. Или если бы Виталий Черний проработал со сборной не полгода, а два-три года. В вопросах сборной нельзя шарахаться из стороны в сторону. Нужно принять одну стратегию, доверить команду одному человеку.
- Скептики говорят, что современным спортсменам не хватает былой дисциплины и самоотдачи…
 - У нас, как по Дарвину, естественный отбор был. Если в Киеве функционировало, кажется 16 ДЮСШ, то с целого года вышел один игрок, способный потом выступать в течение десятилетия. Из 1969-го вышел один Игорь Молчанов, из 1970-го по всему возрасту, наверное. Остался только я. Из выпускников группы 1973 года рождения остался лишь Дима Брянцев, да еще Половко. То есть в те года из возраста со всего города выходило один-два игрока. Существовал естественный отбор. Выходил тот, кто выживал в единственном числе. И так было не только в Киеве. Но почему тогда игроки выходили более качественные? Все просто. Есть разница, когда тот один выбирается из миллиона и когда лучший выделяется из десяти человек?
- Вы одним из первых украинских баскетболистов, поехав на заре карьеры в отнюдь небаскетбольную Болгарию, попробовали легионерского хлеба. Можно сказать, что тот вояж закалил вас, прибавил уверенности в своих силах?
 - Самое смешное, что когда я «легионерствовал», мне было 19-21 год отроду. Сейчас у нас игроки считаются перспективными чуть ли не до 25-ти лет. Хотя непонятно, в чем состоит их перспектива, но все терпеливо ждут, что человек раскроется, заиграет. В мои времена говорили очень просто: если человек до 20-ти не заиграл – он не заиграет никогда. Почему уехал в 19? Было хорошее предложение. С институтом помогли, я учился и играл одновременно. Мне как молодому парню было интересно. Здесь пробиться в те годы было трудновато, потому что играли матерые игроки – Подковыров, Мурзин. Потом, когда они разъехались по заграницам зарабатывать себе на жизнь, я вернулся и играл в Украине.
 В Болгарии ко мне относились хорошо, как к легионеру. От меня требовали результат, и для с юных лет такое требование стало привычным. По сути. Вся моя жизнь складывалась из того, что от меня требовали результата и я его давал. По крайней мере, старался и стараюсь это делать. Все время иду на каком-то пике, все время на максимальном результате, насколько можно выжать, сколько можно дать.
- Вы как тренер тоже считаете игроков в 25 перспективными или приходится брать то, что есть?
 - К сожалению, приходится мириться с тем, что есть. Если бы существовал реальный баскетбольный рынок, если бы количество людей на этом рынке было соответствующим, тогда можно что-то менять. А сейчас берешь игрока, не говорю, что молимся Господу Богу, чтобы он заиграл, но живем надеждой, что он прибавит, что его подучишь, что он соберется, сконцентрируется, подтянется психологически.
- Раньше необходимым требованием в процессе роста игрока считалось его выступление на международной арене. В этом году «Черкаськи мавпы» отказались от старта в еврокубках. Считаете, большое количество легионеров во внутреннем чемпионате компенсирует вашим баскетболистам дефицит международных встреч?
 - Чтобы достойно играть на уровне еврокубков, нужно иметь хорошую команду. Поскольку мы только вышли в Суперлигу и понимали, что в дебютный год дела будут обстоять не очень гладко, что когда команда только создается, что возможны ошибки в селекции, то заявляться для выступления на евроарене смысла не было. Плюс, вы знаете, на каких условиях мы были приняты в Суперлигу. Это – финансы. Потому решение не играть в еврокубках считаю правильным со всех точек зрения. Нужен сезон, чтобы понять, на каком мы свете, чтобы создать команду и посмотреть, как она будет играть, работать, чтобы понять, что нужно подкорректировать, создать костяк команды, а потом провести точечную селекцию.
- Сейчас вам постоянно приходится играть против многих своих бывших партнеров по командах. Дмитрий Базилевский со своей «Политехникой» проиграл «Мавпам» на старте и вскоре был уволен. В последнем туре «Киев» Черния нанес четвертое поражение вам. Вы сами говорите. Что терпение руководства небезгранично. Выходит, друзья подставляют друг друга под отставку…
 - Трудный вопрос. Мы все вне баскетбола, вне площадки друзья, общаемся, можем вместе поехать на рыбалку или где-то посидеть. Но когда выходим на площадку – мы по разные стороны баррикад. От настребуют результатов. Что мне теперь не здороваться с Виталием Чернием? Дополнительно ничего не откладывается. Если мне кто-то проиграл или я кому-то уступил, это не вызывает антипатии или неприязни. Честно говоря, мне было бы проще поиграть с друзьями один на один и определить сильнейшего в каком-то игровом моменте. А так зависишь не сам от себя, а от игроков, от того, как ты их научил, подтянул. Как тренер можешь все хорошо рассказать, расписать, показать видео, снять фильм, а они могут выйти и побежать в другую сторону. Это люди, человеческий фактор.
- Руководство клуба, зная о ваших отношениях за пределами площадки, всегда относится к очным сражениям бывших одноклубников с доверием?
 - Нормально относится. Что нам теперь не здороваться, если мы по 20 лет знакомы? С тем же Чернием я сидел за одной партой в институте, знаю его больше, чем играл в баскетбол на серьезном уровне. Да, мы обыгрываем друг друга и от этих побед или поражений зависит наша тренерская карьера. Но персональной обиды здесь быть не может. Не вина Черния, что я проиграл. Такая судьба, у ничьих в баскетболе не бывает. Если бы были футболистами, может, договаривались бы и все время играли вничью. Тогда бы никто никого не увольнял, все жили бы счастливо и долго.
- Пять чемпионских титулов в составе «Будивельника» и два за «Одессу», три года выступлений в Болгарии и «безденежные» победы вместе с киевским СКА в Кубке Корача-1999 – какие воспоминания отложились в памяти наиболее ярко?
 - Жить воспоминаниями не совсем правильно. Нужно жить будущим, настоящим. Хотя приятно, конечно, где-то в кругу друзей повспоминать, какая у нас команда была в СКА. Сейчас игрокам трудно объяснить, что такое много месяцев (не дней и недель – месяцев) оставаться без зарплаты. Было трудно. Вспоминаю, как в Запорожье мы снимали дверь с петель, потому что не было стола, садились, раскладывали взятые из дому бутерброды и так всей командой кушали. Это был командный дух. Сейчас нас не поймут, не поверят, возможно ли такое в принципе, но раньше было так. Было такое, что и в казармах жили. Не говорю, что это правильно.
 Сейчас игроки, когда нет денег, говорят, что не выйдут на площадку. И я так поступал. Просто терпения было больше. На подобные шаги решались, когда пять месяцев не платят, уже ни сил не оставалось выходить на площадку, ни желания. Было такое и в моей практике, когда я говорил, что не могу жить без денег. Было так в «Будивельнике» в свое время, было и в СКА. Свой шестой сезон в «Будивельнике» я именно потому и не доиграл. Отказался ехать на плей-офф. Когда тебе 27-28 лет, ты не можешь терпеть без денег долго. Пять месяцев – очень большой срок.
 Сейчас кому ни скажи, никто не поверит, что можно получать одну зарплату за год. Но это правда. Тогда мы были более терпеливыми. Сейчас, когда игроку просрочили выплату на несколько дней, неделю или две, он садится и ничего не делает. Особенно иностранцы. Нет денег – нет игры. И не уговоришь, ничего не сделаешь.
- Тогда было проще – иностранцев в украинском чемпионате почти не было…
 - Разве наши современные игроки чем-то отличаются? Не думаю. Украинцы высокого уровня не будут долго играть без денег. Сегодня другой уровень по мышлению, по менталитету. У каждого есть агенты. Игрок жалуется агенту, что три-четыре недели не получает зарплаты, а агент ведет переговоры с клубом. Баскетболист остается в стороне, говорит, я контракт подписал – выполняйте условия. Раньше не было контракта, была просто бумажка.
- Но после СКА, перейдя в Одессу, вы, наверное, успели пожить, по украинским меркам, в роскоши?
 - Особой роскоши не было. Это была хорошая команда, где руководство более порядочно относилось к игрокам, старалось обеспечивать нас всем необходимым для работы. И люди, работавшие в этой команде, старались выполнять высокие задачи. Мы дважды стали чемпионами, все были довольны. Руководство делало все, чтобы мы не нуждались, а мы со своей стороны делали все, чтобы команда стала первой.
- Черкассы и родной для вас Киев практически рядом. Где сейчас живете больше, кем себя чувствуете?
 - Я уже сам не понимаю, потому что больше времени провожу в Черкассах. Каждую неделю езжу туда-сюда. В Киеве семья, здесь дети учатся, а моя жизнь проходит на колесах.
- Такой ритм не утомляет?
 - В Черкассах работаю шестой год. Такой ритм стал даже не привычкой, а автопилотом. Знаю дорогу «Киев-Черкассы» как путь домой, словно хожу по квартире. Можно свет выключить, но я все равно смогу доехать из Киева до Черкасс и обратно.
- У нас на дорогах в себе можно быть уверенным 300 раз, но вот за тех, кто ведет машину рядом или напротив…
 - Бывает всякое. Стараешься себя обезопасить, едешь аккуратно. Но сами знаете наши дороги, и головы наших водителей, покупающих права за деньги. Трасса «Киев-Черкассы» больше походит на кладбище. Не знаю, с чем это связано, на здесь самые тяжелые аварии со смертельными исходоми. Едешь по этой трассе, и видишь новые гробки, с каждой неделей количество венков у дороги растет. В последнее время после введения более строгих правил со штрафами аварийность стала ниже. Люди начинают даже думать не головой, а считать свои деньги, сколько будет стоить, если ты продолжишь заниматься ерундой на дороге.
 Слава Богу, со мной ничего серьезного на дороге не происходило. Условно влетел в яму, погнул диски, сдулось колесо в 12 часов ночи на 10-градусном морозе. Но это мелочи, не будем считать за происшествие. У моего предшественника Андрея Подковырова на этой трассе были по-настоящему тяжелые аварии.
- Не думали над тем, чтобы семью перевезти в Черкассы?
 - Да нет, им тут комфортнее, здесь дети учатся. С женой Аллой вместе живем более 20-ти лет. Мы учились в одном классе интернате. Алла – бывшая гандболистка, стояла в воротах, закончила Институт физкультуры, сейчас работает по  специальности «преподаватель физвоспитания». Дети у нас уже почти что взрослые. Сыну Коле в этом году будет 20, дочке Алене сейчас 17. Дочка сейчас учится в спортинтернате, хочет стать волейболисткой. Коля немного занимался баскетболом, но у него не заладилось, поскольку не перерос отца по росту или по фактуре. Сейчас он учится в институте.
 Собственно, в кругу семьи чувствую себя наиболее уютно. Когда ухожу в отпуск, то больше всего люблю отдыхать у нас на даче, в 100 километрах от Киева. Там есть деревянный домик, речушка, где рыбу ловлю. Собираю грибы, езжу на велосипеде. Так живу много лет и для меня это нормально